Рис. 18. Первобытный охотник. Он вооружён массивным копьем (а), за спиной у него в специальном кожаном чехле (б) помещалось несколько легких дротиков (в) для добычи зверя на самой дальней дистанции. За поясом — длинный вкладышевый костяной кинжал (г) с каменными остриями. Хотя кинжал изображен с обнаженным лезвием, в действительности охотники, чтобы не пораниться и не повредить само оружие, носили его в специальных чехлах. С левой стороны к поясу подвязана сумочка (д) с инструментами — резцами и скребками для разделки туши добытого зверя и запасом каменных лезвий.

В основе всех предложенных реконструкций лежат подлинные археологические материалы, происходящие с разных памятников, но имеющих одну и ту же культурную и хронологическую принадлежность. В тех случаях, когда имелись выполненные антропологами портреты людей, интересующих нас археологических культур, они использовались для воссоздания облика воинов. Разумеется, все представленные в данной книге реконструкции облика воинов все же остаются условными образами, а не портретами некогда существовавших воителей.

У лука было еще одно неоценимое свойство сравнительно со всеми другими метательными орудиями - высокая скорострельность. Средневековые лучники, например, могли выпускать от 8 до 12 стрел в минуту. Очевидно, не меньшим мастерством обладали и их далёкие предшественники эпохи бронзы и раннего железа. Если цель представляла собой большую малоподвижную группу (будь то стадо животных или плотный ряд  воинов), то на точности стрельбы спешка практически не сказывалась.

В литературе описан ставший почти эталонным случай демонстрации стрелкового мастерства, который имел место в бассейне реки Ангары. Здесь один из тунгусских охотников, желая продемонстрировать перед зрителями свое умение, пускал вверх стрелу и, пока она падала вниз, сбивал ее другой. Из 10 выстрелов он попадал в цель до 8 раз.

Удивительная и яркая находка остатков неолитического метательного оружия была сделана в середине прошлого века в Прибайкалье — на берегах Ангары и Лены. Здесь А. П. Окладников обнаружил роговые детали 16 сложных луков, положенных в погребения не только мужчин и женщин, но и детей. По имени археологической культуры, к которой они принадлежали, такие лук называют серовскими.

Окладников А. П. — выдающийся советский археолог, первооткрыватель и исследователь многочисленных памятников самых разных эпох — от каменного века до позднего средневековья — на территории Сибири, Дальнего Востока, Средне Азии, Монголии. Основатель школы изучения сибирских дреь ностей, Института истории, филологии и философии Сибирского отделения СО АН СССР в Новосибирске.

Их детали представляли собой длинные, узкие и довольно тонкие пластины, отделенные по всей длине от ствола рога. Их размягчали в воде, срезали внутреннюю губчатую сердцевину и на внешней стороне полностью сглаживали все наружные бугры. Эти усиливающие части приклеивались с внешней стороны оружия. Без тетивы кибить такого лука имела вид прямого, суженного к концам, стержня. С закрепленной тетивой серовский лук выгибался и приобретал дугообразную форму Тетива для такого оружия плелась, скорее всего, из сухожилий животных, снятых со спины при разделке туши (обыкновенно оленя). После просушки они разделялись пальцами на тонкие, как шелк, волокна, которые затем сплетались в тетиву. Точные аналоги такого оружия не известны, однако, судя по близким этнографическим параллелям Полинезии и Африки, вся поверхность подобных сложных луков плотно покрывалась наружной оплёткой, которая повышала упругость изделия и защищала его от влаги. Судя по сопутствующим находкам, древние жиители Ангары украшали своё оружие бусинами и подвесками из клыков марала, которые гроздьями свисали с его кибити. Важнейшее отличие серовских луков от всех неолитических аналогов и современных архаичных этнографических образцов состояло в том, что в его конструкции впервые одновременно были использованы и кость, и дерево.

Рис. 19. Шлифованный каменный топор. Форма его полированного лезвия уже близка к современным. Выточенное из сланца выпуклое острие по мере надобности подправлялось небольшим абразивом. Эффективность такого орудия возрастала за счет полукруглой формы его рабочей кромки. Тесла имели аналогичную форму и отличались от топоров лишь сечением бойка и принципом расположения его относительно оси рукояти. Новосибирское Приобье. НГКМ

Рис. 20. Каменное долото. Новые орудия — топор, тесло, долото — резко расширили возможности обработки дерева. С их помощью люди стали делать лодки, а с появлением этого транспортного средства произошли и первые вооруженные схватки на воде. Новосибирское Приобье. НГКМ

Итак, в руках людей появилось очень совершенное оружие. Что же касается военных действий, то они, конечно, случались, но, вероятно, угроза военного вторжения для жителей неолитических поселков оставалась еще не слишком высокой.

Этнографические материалы свидетельствуют, что конфликты на ранних этапах человеческой истории предпочитали улаживать миром. Если же мира достичь не удавалось, силовое противостояние чаще ограничивали единоборством предводителей или специально выбранных для этого бойцов. В других случаях договаривались вести бой до первой крови, заранее уславливались о максимальном числе убитых, по достижении которого следовало мириться, и т. д. Поединки проводились по определенным правилам и чем-то напоминали дуэль. Например, у австралийских аборигенов метнувший копье воин должен был гордо стоять и ждать под бодрящие вопли сородичей ответного броска противника. Практиковался и другой способ разрешения споров, описанный этнографом и путешественником Д. Эттенборо. Этот способ требовал от соперников удивительного мужества и железной выдержки. Неприятели садились, скрестив ноги, друг против друга, один наклонялся и наносил ножом рану сопернику. Затем наставал черёд другого. Так продолжалось до тех пор, пока один из «дуэлянтов» не сдавался или не терял сознания от боли и потери крови.

В целом, воин эпохи неолита не очень отличался от охотника, каковым, как правило, он и являлся. Впрочем, лучший охотник — всегда хороший воин.

«Сибирское вооружение: от каменного века до средневековья». Автор: Александр Соловьев (кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института археологии и этнографии СОРАН); научный редактор: академик В.И. Молодин; художник: М.А. Лобырев. Новосибирск, 2003 г.