Длина стрел колебалась в пределах 60—70 сантиметров. Изготавливались они из тщательно просушенных планок прямослойной древесины, от которых откалывались длинные чурки, своим диаметром несколько превосходящие диаметр будущей стрелы. Чурки выравнивались и вчерне остругивались ножом. В торце заготовки намечалось небольшое углубление, куда лёгким постукиванием забивался черешок наконечника Любопытно, что некоторые черешки были винтообразно перекручены, то есть входили в древесину по принципу штопора. После этого древко доводилось до нужных размеров и формы. Почти готовую стрелу аккуратно скоблили, а потом выглаживали специальным маленьким ножевым стругом — такие струги бытуют в тайге по сей день.

Рис. 9. Деревянное изваяние духа-покровителя. Ранг подобных божеств мог колебаться от семейных духов до покровителей крупного территориального объединения — княжества. По истечении семи лет деревянные изваяния менялись: отслужившие свой срок фигуры складывались неподалеку, а на новые изваяния переносились все металлические атрибуты старых божков. Некоторые идолы облекались в кольчуги, получали в руки сабли, луки, стрелы. Последние занимали особое место в верованиях коренного населения Сибири. Им часто приписывалась способность видеть, слышать, мыслить, самостоятельно передвигаться, находить врага, доставлять послания и т. д. До недавнего времени изображение почитаемого идола могло представлять собой куклу, собранную из пучка стрел, обмотанного тряпками. Стрела в обско-угорской и селькупской традиции могла выступать символом воина. Нижнее Приобье. Материалы И. Н. Гемуева и А. М. Сагалаева. МА ИАЭТ СО РАН.

Форма древка стрелы долгое время была цилиндрической. Однако где-то в середине 2-го тысячелетия появились стрелы вытянутой сигарообразной формы с небольшим утолщением посередине. Эти изменения понадобились для того, чтобы гасить вредные последствия сильных продольных колебаний, которые приобретает стрела в момент спуска тетивы. Такие стрелы использовались до недавних пор многими народами лесной полосы, в том числе селькупами. После окончательной обработки древка место крепления наконечника осиливали, обматывая сухожилиями и оклеивая сверху полосками бересты.

Довершало оформление стрелы оперение. На него или только маховые перья птиц. На одной стреле перья должны быть одной твердости и обязательно с одного крыла. Считалось, что только шесть перьев из него пригодны для оперения. Хорошие перья высоко ценились, и, согласно героическим былинам, часто собирались с населения в качестве дани. Обские угры предпочитали перья орла или ястреба, самодийцы — перья орла или филиина, ибо, по поверью, они не боятся сырой погоды. Впрочем, выбор «породы» перьев обуславливался и верой в то, что лётное мастерство и хищная сущность их бывшего «хозяина» непосредственно воплощаются в точность и смертоносность удара метательного снаряда.

Стрелы издревле имели сакральное значение. Они нередко использовались в различных культовых церемониях и шаманской практике. Отточенным наконечником стрелы селькупы перерезали пуповины новорожденных, при этом каждый раз к древку привязывалась тряпочка-приклад. По легенде, при первом вывозе новорожденного мальчика на родовое озеро они бросали в воду лук и стрелу. Да и сами воины назывались у них «лака», что означало военную стрелу. У васюганско-ваховских хантов при рождении мальчика лук и три стрелы вешали на ель или сосну. Салымские же ханты помещали лук и стрелы в священный амбарчик, подобным образом поступали и манси. По целому ряду этнографических свидетельств, лук и стрелы в отдельных случаях заменяли шаманский бубен — непременный атрибут камлания и главное «транспортное» средство шамана, посредством которого он совершает свои путешествия в иные миры. Все это, вероятно, связано со свойством стрелы целенаправленно перемещаться в пространстве. Посещая культовые места, обские угры ещё недавно жертвовали духу стрелу.

Среди таежных стрел следует особо отметить так называемые томары — стрелы с тупыми деревянными (реже костяными) наконечниками. С ними ходили на пушного зверя, потому что они не портили ценный мех. Делались томары, как правило, из берёзы (заодно с древком) и имели коническое или яйцевидное расширение на конце.

Для предохранения запястья левой руки от ударов тетивой использовались металлические и роговые наборные браслеты и щитки. Последние всегда были овальной или эллипсовидной формы, выпуклой в продольном сечении. С вытянутых сторон через пару отверстий пропускались ремни для крепления. Такие приспособления встречались вплоть до недавнего времени.

	Рис. 10. Различные типы таежных наконечников стрел. Нижнее Приобье. Этнографическая коллекция. МА ИАЭТ СО РАН.
	Рис. 11. Прорисовка серебряного с позолотой щитка для предохранения запястья левой руки от ударов тетивой. XII—XIII вв. Сайгатинское святилище. Нижнее Приобье. Екатеринбург. Уральский государственный университет.

Панцири лесного населения по устройству защитной поверхности были практически тождественны доспехам тюркозычного населения. Таёжники, как и их южные соседи, тоже носили наборные пластинчатые латы, соединённые ремнями по ламеллярному принципу.

Пластинки сшивались в ленты, скреплявшиеся между собой. Самым простым креплением представляется стяжка лент ремнями. В этом случае получается плотная и жёсткая конструкция, удобно облегающая корпус по кругу, но создающая немало помех наклонным движениям тела. Проблема эта решается просто — нижний обрез подобных лат не должен опускаться ниже талии. Отсюда и его название — нагрудник. Всю остальную броню, закрывающую руки и бёдра, следовало делать подвижной. В соответствии с этими принципами и создавались таёжные панцири. Плотные связанные участки плетения закрывали верхнюю часть груди, а ниже, начиная с живота, наборные ленты соединялись друг с другом по ламинарному принципу, то есть свободно подвешивались ярусами на шнурах. Кстати, таёжным воинам подобные доспехи были даже более необходимы, нежели степнякам. Ведь таёжники сражались в пешем строю — от степени гибкости и подвижности зависело многое.

Через каждую группу отверстий в пластинах протягивался свой шнур. Для шнуровки использовались не все дырочки. Некоторые так и оставались «невостребованными». Они были слишком малы, чтобы пропустить случайно попавшее сюда острие вражеского оружия, зато обеспечивали хорошую вентиляцию. С помощь свободных отверстий закрепляли и «ослабевшую» пластину, если один из крепёжных ремней перетирался.

Чтобы острые металлические края связанных в ленту пластин панциря не травмировали тело, их по периметру часто обшивали полосками кожи. Изнутри к латам шнуром подвязывалась шерстяная прокладка. В героическом эпосе угорского населения Приобья переданы ощущения человека, надевающего кольчугу: он будто опрокинул на себя три ковша ледяной воды. Очевидно и в жаркое время раскалённый металл доставлял мало удовольствия.

Способ ременного сочленения звеньев доспехов был самым популярным и доступным, но не единственным. Некоторые наборные панцири соединялись между собой круглыми, проволочными, слегка расклепанными кольцами.

К концу 1-го тысячелетия появляются панцири с замысловатым контуром звеньев. У пластин плавно скругляются углы, вдоль краев чеканятся бороздки, по периметру устраиваются бортики: пластины куются с одной зубчатой стороной или в форме вытянутой восьмёрки.

В первой половине 2-го тысячелетия на смену наборам ламеллярным и чешуйчатым доспехам приходят пацири со скрытым бронированием — бригандины  и комбинированные кольчато-пластинчатые латы. Это, пожалуй, наиболее совершенный вид защиты эпохи сибирского средневековья. 

Рис. 12. Бронзовая личина в боевом шлеме. Отчётливо заметны высокая налобная бляха, украшенная по контуру круглыми выпуклостями, и боевая полумаска с наносником и накладными металлическими бровями. Боевые островерхие сфероконические шлемы, очертания которых донесла до нас изобразительная традиция, были принадлежностью профессиональных воинов. Согласно преданиям, богатыри-предки отличались от простых людей не только физической силой и вооружением, но и головным убором. Это отразилось в былинных прозвищах. Так, одного из легендарных богатырей называли (в переводе) «Семирядным медным шлемом». В дружинной среде головной убор, пояс, шейные гривны, дорогое клинковое оружие представляли своего рода «социальный паспорт». Особое значение отводилось оформлению головного убора военачальника — его шлему положено было отличаться от шлема простого воина. Для этого применялись различные украшения, специальные значки, яркая позолота. У обских угров до сих пор сохранилась традиция надевать на идолов, изображающих богатырей-предков, головной убор, имитирующий нарядный боевой шлем. Традиция отливать из бронзы личины в головных уборах-шлемах восходит в лесном Приобье к рубежу эр. Однако, в начале 2-го тыс. н. э. она получает здесь «второе дыхание» после знакомства таёжных воинов с боевой техникой кочевых народов.  В частности, с боевыми шлемами с железными посеребренными и позолоченными масками-забралами, которые были у командующих отрядами монгольских войск. Обские угры и селькупы вплоть до начала прошлого века стремились покрыть деревянные лица остроголовых изваяний серебром или иным светлым металлом, имитируя металлические маски под островерхим шлемом. Кинтусовский могильник. X—XII вв. Рис. 13, а, б. Серебряная бляха (а), на которой изображены персонажи с боевыми шлемами на головах. В таёжной воинской среде эпохи раннего средневековья использовались защитные головные уборы с круглым куполом, напоминающие современные каски. С начала 2-го тыс. они становятся более «приземистыми». Так (б) выглядел боевой сферический цельнокованый железный шлем с серебряными накладками и кольчужной бармицей, подбитой изнутри кожей, а — VIII—IX вв. Находка у пос. Ямгорт. Нижнее Приобье. Ямало-Ненецкий окружной музей. Салехард; б — начало V в. Тураевский могильник. Прикамье. По В. Ф. Генингу.

«Сибирское вооружение: от каменного века до средневековья». Автор: Александр Соловьев (кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института археологии и этнографии СОРАН); научный редактор: академик В.И. Молодин; художник: М.А. Лобырев. Новосибирск, 2003 г.